Красота — это нечто дикое; красота никогда не бывает цивилизованной. Как только вы цивилизуете её, она становится уродливой. Нет способа цивилизовать красоту. Красота по самому своему существу должна быть дикой, потому что красота — часть природы. Это не приобретённое, это врождённое, природное. Вот почему красивы деревья, красивы животные, красивы птицы. Невозможно найти уродливую птицу или уродливого оленя. Природа спонтанно, самопроизвольно красива.
Только человек становится уродливым. И дилемма в том, что только человек старается быть красивым. В самой попытке стать красивым уже проявляется уродливость. Самая идея быть красивым показывает: вы приняли, что вы уродливы; эта идея ориентирует вас на самоосуждение. Одно несомненно: человек, который старается быть красивым, принял свою неполноценность, некрасивость, недостойность. Теперь он пытается спрятать это, прикрыть, улучшить. Человек — единственное животное, которое старается быть красивым, и человек — единственно животное, которое уродливо.
Так что первое, что нужно помнить в жизни: чем ближе вы к природе, к её дикой стороне, к дикому океану, диким горам или джунглям, тем вы красивее. В красоте есть радость. И из красоты рождается любовь, из красоты рождается творчество.
Только красивый человек может быть творческим, потому что он принимает себя. Он так счастлив быть самим собой, так благодарен за то, что может быть самим собой, что из этого счастья, благодарности и приятия естественно рождается творчество. Ему хочется написать картину, сочинить музыку, сделать этот мир немного лучше или помочь людям расти. Ему хочется сделать что-то, потому что существование сделало для него так много. Творчество рождается из признательности — вот настоящий источник творчества.
Но это возможно только когда вы принимаете себя, когда вы не пытаетесь спрятаться под масками, когда вы не стараетесь создать камуфляж, когда вы не создаёте личность, но позволяете своей внутренней сущности сказать своё слово.
У животных нет никакой личности... я не говорю о приручённых животных, у них появляется личность. У дикой собаки нет личности, только внутренняя сущность; но стоит приручить собаку, и она начинает становиться политиком, дипломатом. Она начинает быть личностью; она перестаёт быть индивидуальностью. Она притворяется. Вы бьёте её, а она продолжает вилять вам хвостом — это личность. Ей хочется разорвать вас на части, но она знает, что вы босс, и она знает своё место. Она знает, что скоро будет ужин и ей придётся туго; её побьют, накажут. Она знает, что она беспомощна, поэтому создаёт «персону», маску. Она становится фальшивой, начинает притворяться, становится цивилизованной, образованной... и теряет красоту. Красота принадлежит дикому, красота принадлежит безграничному. Океан дик и безграничен; другого берега не видно. У красоты тоже не видно другого берега. Её можно почувствовать, но не схватить; нельзя удержать её в руках. Ею можно жить, можно наслаждаться, можно глубоко в неё нырять, но никогда нельзя измерить её глубину; она неизмерима.
Красота океанична, огромна, невероятно огромна. У красоты есть глубина, как и у океана. Цивилизованный человек живёт на поверхности: он пловец, а не ныряльщик. Он прекрасно умеет удерживаться на поверхности. Он очень хорошо знаком с этой поверхностью, её обычаями, манерами, этикетом и прочим. Под ним невероятная глубина, но он её не замечает.
Красота принадлежит глубине: чем глубже вы становитесь, тем вы красивее. И тогда красота уже не от этого мира, потому что глубина — это измерение божественного.
Ошо
